Штрафные батальоны

После потери Ростова ситуация в районе Сталинграда стала угрожающей, и Нарком обороны Сталин издал знаменитый Приказ №227 от 28 июля 1942 года, который в армейском обиходе называли приказом «Ни шагу назад». Полностью приказ впервые был опубликован в Военно-историческом журнале аж в 1988 году ([2.12], с. 73), а в 1942 году тиражировался его сокращенный вариант, который можно увидеть в Википедии.

Приказ заставлял солдат воевать и не оставлять позиций под страхом расстрела – жестокий приказ, но нужное действие, по свидетельствам участников событий, он оказал. Паника в войсках прекратилась. Прекратились ли поражения? Далеко не сразу – в августе 1942 в районе Калача-на-Дону в окружение попали три дивизии 62 армии, удерживавшие позиции так, как это предписывал приказ. Об этом событии я уже упоминал, когда рассказывал о стихотворении Твардовского в статье про Ржевскую битву.

Про знаменитый Приказ в учебниках истории информация, наконец-то, начала появляться. В некоторые учебники вошел даже текст приказа, хоть и не полностью ([1.13], с. 26), но и тут есть подвох. В учебниках сообщается о штрафных батальонах и о заградотрядах, как, например, в учебнике под редакцией С.П. Карпова ([1.7], с. 214).

В этих условиях 28 июля 1942 г. был издан приказ № 227, получивший на фронте название «Ни шагу назад!». За отступление без приказа он предусматривал карательные меры вплоть до расстрела. Создавались штрафные батальоны, в которых провинившиеся «в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости» могли «искупить кровью свои преступления против Родины». Формировались заградительные отряды, которые обязали «в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникёров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизии выполнить свой долг перед Родиной».

Но в Приказе №227 упоминались еще и штрафные роты. Велика беда, правда? Три роты – батальон, понятно же, что внутри штрафного батальона была какая-то структура, значит, там были и роты, и взводы, и отделения. Были, конечно. Но зачем же тогда в сталинском приказе так явно выделены роты? А все просто.

Штрафные батальоны комплектовались провинившимися офицерами Красной Армии. И только. Офицеров переводили в рядовые, и они, как пел Высоцкий, шли в прорыв. До первой крови. То есть, до ранения… или до смерти. Шанс погибнуть был крайне высок, но тем, кто бывал только ранен, возвращали и офицерское звание, и все прочие знаки отличия и привилегии.

А вот штрафные роты, несмотря на то, что по приказу они должны были состоять из провинившихся солдат и младших командиров, содержали еще одну группу бойцов. Штрафные роты пополнялись… заключенными. ЗэКа. У того же Высоцкого есть совсем другая песня – как раз об этом.

Не могу не остановиться, чтобы под конец статьи не прокомментировать пару куплетов из этой песни, примерно так, как мы разбирались со стихотворением Твардовского в статье про Ржев.

У начальника Березкина –
Ох и гонор, ох и понт!
И душа – крест-накрест досками,
Но и он пошел на фронт.

Лучше б было сразу в тыл его,
Только с нами был он смел.
Высшей мерой наградил его
Трибунал за самострел.

В шестидесятых годах эти строчки были понятны всем, но время идет… Начальник Березкин – это кто-то из охраны в лагере для заключенных, в котором отбывал срок герой песни Высоцкого, тут все понятно. Скорее всего, “начальник” не был таким уж большим чином – судя по тексту песни, ВОХРовец – конвойный или надсмотрщик, который просто изображал из себя власть. В российской тюремной традиции “начальниками” и сейчас принято именовать всех, кто находится на стороне колонии. Тем более, “начальника” вместе с осужденными тоже отправили на фронт.

Самострел – а вот это главное. Слово очень многозначное. Даже на моей памяти оно означало и самодельное оружие, и превышение полномочий (расстрел без суда), и… Да, а здесь оно означает именно это – умышленное нанесение ранения самому себе. Членовредительство, как сказали бы сейчас. На фронте это было довольно распространенное явление, чего уж скрывать.

Оружие же было у всех. В разгар сражения выстрелил солдат себе, скажем, аккуратно в левую руку из своего же оружия (а еще лучше – из вражеского, подобранного на поле боя) и все – он ранен. Раненых положено отправлять в госпиталь, а это тыл, тишина, никаких тебе атак и бомбежек. Красота. Раненая рука – не такая уж большая цена за пару-тройку недель спокойствия, ведь рука-то заживет, зато на смерть ходить не надо.

Думаешь, не было такого? Еще как было. Вспоминает Николай Никулин – один из немногих известных людей, в книге которого нет ни слова восторга по поводу победы ([2.13], c. 55).

Лейтенант отползает в сторону, а через минуту возвращается бледный, волоча ногу. Ранило. Вспарываю сапог. Ниже колена – штук шесть мелких дырочек. Перевязываю. Он идет в тыл. До свидания! Счастливо отделался!..
Однако в душе у меня смутное сомнение: таких ран от снаряда не бывает. Ползу в ту воронку, куда уходил лейтенант. И что же? На дне лежит кольцо от гранаты с проволочкой… Членовредительство. Беру улики и швыряю их в воду на дне соседней воронки…

Никулин пожалел лейтенанта – он в книге объяснил, почему, и даже выбросил улики. А вот если бы кто узнал… Ждала бы того лейтенанта участь начальника Березкина – “высшей мерой наградил его трибунал за самострел”. Да, самострел, или, иными словами, членовредительство, каралось не хуже, чем дезертирство, каковым, в общем, и являлось. Начальник Березкин, стало быть, тоже не захотел воевать и решил, что проще отлежаться в госпитале, но его вычислили.

Вот такие были условия войны в 1942 году. Поражения, страх, нежелание подчиняться бессмысленным зверским приказам. Через все это прошли наши предки, а кому-то даже повезло выжить. Вечная память и низкий поклон. Жаль, что в учебниках истории про этот период до сих пор написано очень мало.

Почему еще я решил написать про штрафников. В начале 2021 года в сети Facebook появилась публикация Российского военно-исторического общества (да, того самого, о котором уже немало сказано). Публикация была посвящена биографии маршала Жукова. Увы, привести ссылку на нее я не могу – авторы буквально через день стерли ее, поскольку обычные любители истории просто не смогли промолчать. Безграмотность публикации была вопиющей, и ее забросали гневными комментариями. Я тоже участвовал.

Публикация полностью соответствовала имиджу РВИО. В частности, в ней указывалось, что автором приказа “Ни шагу назад” был Жуков. А еще – что Жуков принимал Парад Победы потому что Сталин заболел. В общем, полный бред. Вот поэтому я и решил написать, как оно было. Чтобы никакое РВИО, как бы оно ни пыжилось и не пиарило маршала Жукова, не смело извращать историю.

P.S. Увы, но про окружение войск под Калачом-на-Дону (Калачевский котел), который явился прямым следствием Приказа №227, я не видел ни слова ни в одном учебнике истории вообще – ни в советском, ни в современном. Подумаешь, еще почти сто тысяч солдат потеряно…